Дорога тянется дугой по берегу Женевского озера, ненадолго останавливаясь в маленьких городках с забавными короткими названиями – Коппе, Ньон, Роль, Морж – выросших либо на месте древнеримских колоний, либо на месте поместий женевских магнатов. Дорога минует Лозанну и продолжается по «Швейцарской Ривьере» - так прозвали район у озера от Лозанны до Монтрё англичане, в сущности, открывшие в XIX веке этот район для туризма и курортного лечения.

Чем ближе к восточному краю озера, тем плотнее подступают к берегу с севера горы, круто нависая над шоссе и полотном железной дороги. Сверху тянутся узкие покатые террасы виноградников, и для пути по берегу остается только узкая полоса побережья. Дорога приводит в Веве, «город винограда», затем в Монтрё с его уютными, насквозь пронизанными теплым озерным ветром улицами. Монтрё выглядит совсем южным городом – в особенности, набережная с пышно цветущими пальмами и магнолиями. Здесь куда больше солнечных дней, чем в Женеве, и почти не бывает туманов. В середине мая в Монтрё устремляются тысячи людей - за нарциссами. Зеленые горные луга в это время полны цветов, и воздух напоен тонкими ароматами…

Но если продолжить путь по берегу, видение юга скоро растает как диковинная сказка, и Альпы покажут свое истинное обличье. За Монтрё открывается гладь Женевского озера и заснеженный зубчатый альпийский массив Дан-дю-Миди. У отвесного склона колоссальной горы – серые стены Шильонского замка, внезапно отделяющиеся от скал более темным пятном.

Издали замок похож общим силуэтом на хмурого ветерана-воина в низко надвинутом шлеме, небрежно, мельком взглянувшего на свое отражение в озере. Центральная сторожевая башня зорко глядит во все стороны квадратными окнами под высокой черепичной крышей. Дорога мимо замка – это тоже путь в Италию. Он тянется вдоль озера, затем - по долине Валё, далее - через перевалы Сен-Бернар или Симплон. С незапамятных времен шли и ехали люди по узкой тропе под отвесной скалой, напротив которой наподобие спины огромной рыбы выглядывал из воды нежилой гладкий каменный остров. Здесь стоял римский гарнизон, здесь взимали пошлину с купцов, здесь собирались отряды крестоносцев – трудно было миновать этот поворот узкого пути.

На каменном острове в IX веке была построена небольшая крепость. С XI века остров и крепостца перешли в собственность герцогов Савойских, и в их хозяйских руках быстро начали приносить прибыль. По соседству были обустроена гавань и заложена верфь (нынешний городок Вильнёв), где начали строить галеры. Эти двухмачтовые военные суда, над которыми развевался флаг Савойи – серебряный крест на красном поле – господствовали на воде вплоть до середины XVI века.

В XII веке Менье, придворный архитектор савойского герцога, придал Шильону его нынешний вид. Мощный замок, занявший весь островок, стал резиденцией правителей Савойи, а позднее - их наместников. Замок располагал роскошно обставленными жилыми помещениями, часовней, кладовыми, арсеналом и пороховым погребом. В основании замка была устроена обширная тюрьма. Как это бывает иногда, наибольшую известность замок приобрел не из-за военных событий, а именно в связи со своими подземными казематами.

«На лоне вод стоит Шильон;
Там, в подземелье, семь колонн
Покрыты влажным мохом лет.
На них печальный брезжит свет –
Луч, ненароком с вышины
Упавший в трещину стены…»

В начале XVI века, когда общеевропейские и гражданские войны сотрясали мир, женевцы были расколоты на два лагеря: тех, кто ратовал за сохранение блока с Савойей, в котором Женева играла вторую роль и сторонников независимости Женевы. Вторая партия проигрывала, и один из ее вождей, Бонивар, был заключен Карлом III Савойским в Шильонскую тюрьму. Он провел в темнице шесть лет. Но власть савойских герцогов на северном берегу Женевского озера уже клонилась к закату. В 1536 году Шильон был взят войсками Берна, и все узники подземелий получили свободу.

С 1536 года Шильон стал резиденцией «капитанов» - наместников Бернского правительства. Замок не имел уже прежнего военного значения, и в 1733 году резиденция бернского наместника перебралась из Шильона в Веве.